Я – коренная люблинка. Послевоенное дитя, родилась в 1953 году в семье Льва Константиновича и Мирославы Сергеевны Дружковых.

Родители Чечушковой Ю.Л.

Все мои предки и родные и со стороны папы и со стороны мамы были связаны с железной дорогой, которая вкупе с Люблинским литейно-механическим заводом и Московским энергомеханическим заводом были, говоря современным языком, градообразующими предприятиями города Люблино.

Жили мы в доме деда на Школьной (ныне Егорьевской) улице, что шла вдоль железнодорожных путей или, как говорили в семье, « линии». Я росла под гудки паровозов, перестук колёс составов, под крики по громкой связи диспетчеров, и не замечала этого.

Ул. Школьная (в наст. время ул. Егорьевская)

Вид на Школьную (Егорьевскую) ул. со стороны деповского моста

Дом моего деда-орденоносца Константина Дмитриевича Дружкова был деревянный, с русской печкой. Ещё до Великой Отечественной войны железная дорога пополам с горсоветом выкупила его у хозяина для деда и участкового милиционера: каждому по половине. И тому и другому полагался огород, палисадник и сарай, в котором у деда в войну обитала корова, молоко которой спасло детей от голода.

Деда уважали и побаивались все, и в семье тоже. На Школьной улице наш дом считался элитным: кругом были хлипкие одноэтажные бараки. Лишь в конце улицы начиналась цивилизация: военная часть, школа № 1 и детская поликлиника, которые принадлежали железнодорожной дороге.

Бывшая железнодорожная школа № 1 на Школьной (Егорьевской) ул.

Отец и мама работали на МЭМЗе. Этот завод был железнодорожный и находился он рядом с депо Люблино.

Когда мама водила меня лечить мои детские хвори к врачу, она показывала мне здание железнодорожной школы № 1 и говорила: «Вот здесь, Юля, ты будешь учиться». Я с уважением смотрела на большое, как мне тогда казалось, здание школы и думала: «Скорее бы!»

Родители, когда им надо было к врачу, шли во взрослую поликлинику, тоже железнодорожную, которая находилась в северном крыле заводоуправления Люблинского литейно-механического завода, или, как в семье его называли МОЖЕРЕЗа (до 1936 года - Московский железнодорожный ремонтный завод).

В само же Люблино, о котором я думала «город» (да и действительно, до 1961 года – город!) я попадала, когда родители вели меня в детский сад, а был он далеко. Мы переходили Московскую (Люблинскую) улицу, шли вдоль Люблинского пруда, справа там были такие же деревенские дома, как наш. Вдоль заборов этих домов – поленницы дров, на траве около дорожки пасутся козы, гогочут гуси, отправляясь к пруду. Было утро, поэтому из труб валил дым: хозяйки готовили еду домочадцам.

Вид на Московскую (Люблинскую) ул.

Входили в Люблинский парк, где я с восхищением смотрела на дворец. «Это усадьба богача Дурасова», – говорила мама. Наконец, мы приходили в мой любимый детский сад к любимой Анне Ивановне.

Телевизора до 1959 года у нашей семьи не было, позже дед купил «КВН» с линзой, в которую самолично заливал воду. Но мама и папа часто ходили в кино в клуб имени III Интернационала. Он был недалеко: на Московской (Люблинской) улице. На Новый год там устраивали представления: в фойе – ёлка под потолок, с ребятами играют дед Мороз, Снегурочка и зверята, на сцене показывали детский спектакль. И, конечно, дети получали подарок от деда Мороза в нарядной коробочке, где среди конфет, печенья и вафель лежало оранжевое чудо – мандарин.

На Первое Мая – демонстрация на Московской улице: песни, флаги. Папа нес меня на плечах, а в руке у меня красный шарик!

Вечером после застолья дружно шли на железнодорожный мост станции Люблино смотреть салют. «Ура!» – звенело со всех сторон, а в воздухе над Москвой взрывались разноцветные фонтаны огней. Весело!

Начало станции Люблино со скульптурой девушки-железнодорожницы

Железнодорожный (ещё деревянный) мост стации Люблино со стороны Печатников

Зимой наша семья дружно вставала на лыжи и отправлялась в Кузьминский лес. Катались и на коньках на Люблинском стадионе «Локомотив»: музыка, снежинки... Мама с папой по бокам, я посередине, катимся и смеёмся.

И вот мне 7 лет. Форма с белым воротничком, новенький портфель – долгожданная школа! Нас ведёт в класс по невысоким, удобным для наших детских ног ступеням широкой лестницы самая прекрасная (после мамы) женщина – моя первая учительница Алевтина Леонидовна.

Парты в просторном классе с пологими столешницами: глаза детей будут меньше уставать при работе с учебниками. На стене – плакаты с красивыми картинками, помогающими усвоить материал, как по русскому языку, так и по арифметике.

Поскольку я стала уже большой, у меня появилась обязанность: ходить в магазин за хлебом. Он назывался «серый магазин» и был, действительно, серого цвета (здание сохранилось и находится на пересечении Люблинской и Краснодарской улиц).

«Серый» магазин на Московской (Люблинской) ул. (современный вид)

Я важно протягивала мелочь и покупала большой белый хлеб за 24 копейки и буханку ржаного за 14 копеек. Белый хлеб был скорее серый, но это не умоляло его аромата и вкуса. По дороге домой вкусные горбушки белого хлеба бывали съедены, но моя добрая бабушка Александра Фёдоровна (мать-героиня) никогда не ругала «Юлу» за это!

Радость: мама записала меня в секцию художественной гимнастики в клуб имени Астахова! Правда, ходить туда далеко, но зато тренер Борис Петрович говорил, что я способная.

Другая радость: детская библиотека в клубе имени III Интернационала!

Как я любила читать: открываю книжку и начинаю читать прямо на улице по дороге домой. Специально для меня мама выписывала сначала журнал «Веселые картинки», а потом «Костёр. Спасибо, мамочка!

Ещё мама заметила, что я хорошо рисую, и я стала заниматься в изостудии в клубе имени III Интернационала. Преподаватель Дмитрий Гаврилович Соболев был доволен мной. И руководитель школьного хора Александр Иванович тоже хвалил меня. Но я не задирала нос перед подружками, нет!

Заболела. Положили в детскую железнодорожную больницу (на пересечении улицы Судакова и 40-летия Октября, сейчас там строят многоэтажный дом). Грустно... Сделали операцию: удалили миндалины – больно... После дали мороженое – счастье! Но всё прошло. И я опять училась, училась хорошо. Однажды нашла на улице целых 5 копеек! Пошла в «Белый» магазин.

Мой путь лежал прямо от станции Люблино по липовой аллее до улицы Московской (Люблинской), и вот он – на другой стороне, действительно двухэтажный магазин белого цвета. На 5 копеек – целый кулёк мятных «Театральных» конфет. На обратной дороге думала, что если найду в другой раз 5 копеек, то пойду в главную аптеку Люблино. Она рядом с «белым» магазином, тоже на Московской. Там так чудесно пахнет микстурами. Тётеньки в белых шапочках дадут мне «Гемотоген», он полезный.

Дом на Московской (Люблинской) ул., где была главная аптека Люблино
(современный вид)

Летние каникулы! Меня с подругами родители отпускали купаться на Люблинский пруд. Предупреждали: иди осторожно! Мы шли осторожно через пути, через Московскую улицу, и вот он – пруд! Загорали, плавали вволю. Нам повезло! Москва ещё не была мегаполисом.

Рядом с Люблино был Кузьминский лес, а не лесопарк как сейчас. А в нём весной – пахучие ландыши и звонкие соловьи. Летом: на лужайках – щавель. И сама поела и маме принесла, мама щи сварит, папа такие любит.

Земляника – ковром! Стоишь на коленях, собираешь вкусноту, а вдали выглядывает озорная мордочка лисы. А то и рогатый гигант – лось важно прошагает. Осенью грибов полно. Мы с папой по целой корзине набирали.

Люблинский пруд (со стороны Текстильщиков)

Время бежит незаметно. Мне уже исполнилось 13 лет. Мама с папой берут меня с собой «строить нашу квартиру». Строил-то завод, а будущие жильцы после работы ускоряли этот процесс. Наша квартира на Вокзальной улице (Кубанской) на 4-ом этаже. Высоко! И за керосином не надо больше ходить, и в баню на проспекте 40-летия Октября. Долой шайки, у нас – ванна!

Дом Чечушковых на Вокзальной (Кубанской) ул. (современный вид)

Переехали, привыкаем. Но на Школьную улицу к бабушке всё равно бегала – скучала. А училась уже в школе № 1143 на Советской (Ставропольской улице). Школа большая серая, там раньше одни мальчики учились. Новые учителя, новые подруги. У одной из подруг есть старший брат Саша, учится в железнодорожном техникуме на Московской. Он как-то смотрит на меня необычно...

Бывшая школа № 1143 (современный вид)

Я с родителями ходила в клуб имени III Интернационала на кинолекторий. Приезжали артисты, режиссёры, показывали новые кинофильмы. Очень интересно. А после лектория в фойе – книжный развал. Мама обязательно покупала несколько книг, и мы их читали.

Плохо, что я сильно выросла – 170 см, и мой тренер сказал, что таких высоких гимнасток не бывает, что ему жалко расставаться с такой способной девочкой. Я плакала.

Ещё грустнее: маму положили в больницу. Но хорошо, что больница железнодорожная, и врачи в ней отличные. Находится недалеко: на Советской (Ставропольской) улице. Трёхэтажное здание с колоннами, ну просто особняк (имени Н.А. Семашко). Я маму навещала, успокаивала,

говорила, что готовлю суп, а на второе жарю котлеты. Продукты покупала в «милицейском» магазине (угол Кубанской улицы и проспекта 40-летия Октября) – это магазин рядом с нашим домом. Котлеты лежали на лотках розовыми рядами, каждая стоила 6 копеек. Но мама предпочитала делать котлеты сама, да и нам домашние котлеты больше нравились.

«Милицейский» магазин (современный вид)

Маму выписали, все рады, что она поправилась и находится дома.

Я окончила школу. На семейном совете решили, посоветовавшись со мной, что лучше всего мне стать педагогом. Так и случилось!

Р. S. Конечно , я тогда и не подозревала, как разрастется моё любимое Люблино, как похорошеет... А также и то, что Саша, который «поглядывал» на меня, будет моим мужем. По сей день, 45 лет.

Чечушкова Юлия Львовна, пенсионерка. 2018.

Чечушковы Юлия Львовна и Александр Иванович